Волгоградцам рассказали, чему можно научиться у казаков

Каждый ответственный родитель заинтересован в том, чтобы по максимуму подготовить ребенка ко взрослой жизни. Мы нагружаем мальчишек и девчонок учебой, отдаем в спортивные секции, художественные школы, творческие кружки. Но иногда этого оказывается недостаточно. Прежде всего, необходимо сформировать у ребенка стержень, на который он сам сможет нанизать обретенные умения и навыки и по максимуму раскрыть свой потенциал. 
 

Именно такую задачу ставит перед собой Ирина Ищенко, президент социально ориентированной автономной некоммерческой организации «Центр развития семьи и воспитания молодежи «Казачий спас». Она рассказала, какие проекты помогают ребятам становиться сильнее.

«Поняла, что могу его потерять»

– Ирина Геннадиевна, вы многодетная мама. Расскажите о своей семье.

– У меня четверо своих детей: трое сыновей и дочь. Мальчишки уже взрослые: 32, 27, 25 лет, а дочери 17. В этом году все трое сыновей женятся, один вот в марте уже расписался, а в июне я стала бабушкой! Кроме того, у нас было трое ребят под опекой, двое из них тоже уже выросли.

– С чего возникла идея взять детей под опеку?

– Я тогда работала воспитателем в социально-реабилитационном центре, ребята являлись воспитанниками учреждения. Им нужны были особое внимание и помощь.

– С этого началась ваша общественная работа?

– Вообще-то нет. Погружение в общественную работу началось с младшего сына. У него непростой характер, и в какой-то момент я поняла, что не справляюсь, могу попросту его потерять. И тогда я решила перевести его в казачий кадетский корпус, который открылся в Светлом Яре. Для этого нужна была рекомендация казачьего общества. Я нашла его в своем Красноармейском районе, записала ребенка, сделали все что нужно. Понемногу стала участвовать в работе организации – помогать инструктору по рукопашному бою вне зала: сдруживать ребят, вовлекать семьи, открывать дополнительные направления работы. Например, организовывали походы на скалодром, занятия стрельбой, на лошадях и др. Так и осталась там. Вся общественная работа всегда была направлена на то, чтобы открывать у ребят новые способности и расширять возможности.

– Почему выбран именно казачий профиль, а не экологический, например, или популярный сегодня добровольческий? Что, на ваш взгляд, главное и самое ценное в казачьей культуре, чему стоит учить детей?

– У меня самой казачьи корни: предки по отцовской линии – хоперские казаки.
Многие воспринимают казачество как некие внешние проявления: определенная одежда, песни-пляски. Это загоняет нас в прошлое. А между тем казаки всегда были передовым народом – они перенимали все лучшее, что было на тот момент: в быту, ремеслах, военном деле. Поэтому и сейчас быть казаком – значит, брать на вооружение все самое лучшее. Время идет, все меняется, и мы должны меняться, а не говорить, что «в старину так не делали». Второй момент – это воспитание самостоятельности. У нас организация полувоенная, а казак всегда был самостоятельной личностью, боевой единицей, способной принимать решения. Если обычный солдат ждет приказа от офицера, то казак не ждет, потому что сам может все решить. И когда мы организуем выезды для ребят, для меня важно, чтобы каждый ребенок прочувствовал этот дух. Это позволяет ребятам в целом по жизни чувствовать себя уверенно, находить выход в любой сложной ситуации. После выездов и с родителями, и с детьми порой происходят серьезные изменения…

– Изменения какого плана?

– Они осознают себя. Был такой интересный случай. К нам на занятия приходила девочка-подросток – красавица, бровки точеные. Я бы сказала, казачьи крови там хорошие текут. Звоню родителям, говорю: «Отпустите Ксюшу с нами в поход». Родственники отвечают: «Да какие мы казаки, приехали с границы с Монголией». 

Но нам-то какая разница: казаки со всеми дружат. Постепенно родители увлеклись идеей казачества, стали интересоваться своими корнями. Однажды прихожу к ним в гости, а они ошарашивают: «Ирина Геннадиевна! Мы, оказывается, сами-то казаки!» Выяснилось, что на Дону жили три брата, в период раскулачивания двоих расстреляли, а третий с семьей уехал. Репрессии были серьезные – никто даже вслух не произносил, кто они и откуда. Поэтому родственники даже не знали, что являются потомственными казаками. А Ксюша шашку в руки взяла – глаза-то и открылись! Вот как бывает.

Полевые условия

– Для чего понадобилось зарегистрировать автономную некоммерческую организацию?

– Во-первых, это позволяет работать с детьми, организовывать выезды в соответствии с требованиями закона. Во-вторых, рассчитываем в будущем участвовать в грантовых конкурсах, привлекая средства на реализацию своих проектов.

– Назовите основные проекты, которые реализуете сейчас.

– Мы начали работать как молодежное объединение «Казачий спас», постепенно росли. Ребята, которые занимались у нас, повзрослели и сами стали тренерами по стрельбе, рукопашному бою, верховой езде, стали открывать свои секции, филиалы. 

Кроме того, мы активно работаем с родителями воспитанников молодежного казачьего общества, а также вовлекаем в работу семьи со стороны. То есть формат молодежной организации мы переросли.

Помимо регулярных занятий в течение всего года – спортивных и творческих – мы организуем три больших выездных мероприятия. 
В июле на 9 дней выезжаем в Кумылженский район на семинар казачьих единоборств. Мероприятие взяла под свое крыло администрация района, но в какой-то год фестиваль продолжался неделю, потом 5 дней, затем сократился до 2. Ради трех дней нам организовывать выезды нецелесообразно, поэтому мы участвуем в фестивале, но при этом у нас своя программа, рассчитанная на более долгий срок. Мы разбиваем лагерь на берегу Хопра, где дети и родители живут неделю. 

Программу я всегда стараюсь составить так, чтобы ребята могли получить такие навыки, которые мы не даем в ходе текущих занятий. Стрельба из лука, метание ножей, обращение с противогазом, передвижение по пересеченной местности, какие-то бытовые навыки: картошку почистить, морковку порезать. 

Среди участников выездов много девочек – стали включать в программу мероприятия специально для них, прежде всего рукоделие. Стараемся сделать так, чтобы дети были максимально заняты.

Еще один выезд традиционно проводим в августе – в станицу Пугачевскую. Он проходит при поддержке местных фермеров-казаков. Родители тоже едут, но в меньшем количестве, чтобы помочь обеспечить бытовые условия, питание. Этот выезд рассчитан в основном на ребят – как на тех, кого мы привозим, так и на местных мальчишек. Они приходят, ставят палатки рядом. Это взаимообогащающее общение. 

Местные ребята не могут постоянно находиться с нами, потому что никто не освобождает их от хозяйственных обязанностей.
То девчонки убежали – им надо корову подоить, то ребята. Я им говорю: вы берите с собой наших ребят, чтобы смотрели, чем вы занимаетесь. Помню, в прошлом году мальчишка говорит: «У меня там работы немного – 8 тонн зерна привезли, сейчас я быстренько перекидаю и приду». Мы там чуть сознание не потеряли, а для него это норма жизни. Это тоже очень полезно – узнать, как живут сверстники в сельской местности.

Наши ребята учат их рукопашному бою, обращению с шашкой. Эмоций всегда через край. Один раз попали в жуткий ливень, нас вывозили на тракторе. Городские мальчишки и девчонки визжали от удовольствия – ну где бы они еще на тракторе покатались? Местные казаки научили нас играть в лапту – теперь это всегда долгожданное событие.

– На ребят какого возраста рассчитаны эти выезды?

– Если брать Хопер, то это целые семьи, была даже двухлетка в этом году, но она, конечно, с мамой. А вот начиная с шести лет – уже боевая единица. Ребенок 5 6 лет принимает участие во всех занятиях в меру своих сил. В Пугачевскую берем ребят постарше – с 9 10 лет.

Прыжки в будущее

– А какой третий большой проект?

– Это отдельная история. Раньше были различные программы для молодежи допризывного возраста – ребята могли бесплатно пройти подготовку и прыгнуть с парашютом. Я собирала подростков, мы жили на аэродроме в Среднеахтубинском районе и потом они совершали прыжки. Затем был большой перерыв, а несколько лет назад аэродром возобновил работу, там сейчас все очень серьезно отстраивают (речь идет об авиационно-спортивном клубе «Юный ястреб», который по инициативе губернатора Андрея Бочарова был возвращен под государственный контроль, после чего здесь началась масштабная работа по созданию тренировочного центра всероссийского уровня. – Прим. ред.). Мы снова вернулись на аэродром. Но затем начался ковид – жить на тренировочной базе было нельзя, а ездить туда из Красноармейского района каждый день невозможно, ведь занятия в клубе начинаются в пять утра. Поэтому мы стали разбивать лагерь неподалеку на берегу Ахтубы. В четыре утра мы уже шагаем строем на аэродром.

– Родители тоже участвуют в проекте?

– Да, папы спрашивают: «А можно нам тоже прыгнуть?» До определенного возраста это разрешено – раньше было до 30 лет, потом возрастную планку повысили. Так что отцы семейств прыгают вместе со своими сыновьями. Помню, один из папочек говорит: «Я даже смотреть вниз боюсь. Но у меня сын туда шагнул… Значит, и я смогу!»  Кстати, один из родителей так увлекся, что сейчас проходит серьезную парашютную подготовку в Чечне. Другой занимался в Красноармейском районе акробатикой, после того как впервые прыгнул с парашютом, стал тренироваться и теперь хочет продвинуть воздушную акробатику. Так что новые возможности открывают для себя не только дети, но и родители!

– В какое время проводятся занятия на аэродроме? К этому проекту также могут присоединиться все желающие?

– Раньше мы ездили в июне, в этом году перенесли на май, потому что летом бывает ужасно жарко. Начинаем с майских праздников. Теоретическую подготовку проходим здесь, на территории района – с аэродрома инструктор приезжает к нам. Конечно, мы открыты и всегда рады новым ребятам и семьям! 

Власть, обрати внимание!

– Ирина Геннадиевна, есть ли у организации собственное помещение?

– Вот с этим сложно. Есть спортзал, где ребята занимаются рукопашным боем, а для того, чтобы можно было собираться для проведения творческих занятий, например, обучающих или организационных мероприятий, условий нет. 
Приходится каждый раз искать какие-то варианты, временные решения. В свое время у нас было помещение, но потом его забрали. Вместе с ним мы потеряли многих деток-инвалидов, которые не могут выезжать с нами. Хотя на последнем выезде на Хопер с нами было трое особенных детей с родителями. Очень надеемся, что администрация поможет нам в решении вопроса с помещением, чтобы мы могли охватить как можно больше семей и расширить спектр деятельности организации!

Юлия Казанджан. Фото героев публикации.