Юрий Тащилкин: «Будь ты хоть трижды талантлив, для провинциального писателя издать книгу проблема»

Легко ли в наше время стать популярным автором? Сложно ли мужчине писать от имени женщины? Можно ли написать о войне, не воевав? Об этом и многом другом в интервью «Вечернему Волгограду» рассказал волгоградский писатель, кандидат исторических наук Юрий Тащилкин.

Знакомьтесь – книги и их автор!

Я шла мимо импровизированного базарчика. Загорелая дачница продавала стаканы ядреной смородины, какой-то мужичок – баночку абрикосов (свои, слаще меду!), а через пару шагов от него стоял раскладной миниатюрный столик с разложенными книгами. Глаза пытались выхватить привычные фамилии авторов произведений, но на всех фолиантах значился один и тот же – Юрий Тащилкин. И тут же был лист бумаги, объясняющий, что к чему: «Перед вами книги и их автор».

Есть такой писатель

Юрий Тащилкин – кандидат исторических наук, 41 год преподавал в вузе историю КПСС. И вдруг продает свои книги по смешной цене: то ли на пенсии дошел до ручки, то ли просто пытается найти своего читателя. – Не жалко? – А что жалеть? Дома еще с два десятка валяется, никому не нужны, – бодро ответил мой собеседник, но нотка печали в голосе выдавала истинные чувства. – А тут хоть одну, да купят. Хотите, берите просто так, если в самом деле интересно. Будь ты хоть трижды талантлив, для провинциального писателя издать книгу проблема. Разве что за свой счет. Затянешь поясок потуже, издашь, но неизвестный автор мало привлекает читателя. Мало кто знает, что есть такой писатель – Юрий Тащилкин, и даже он сам скромно говорит: «Да какой я писатель!».

И все же он написал более 20 книг о любви, о женской доле, о войне и многом другом. Сюжеты – от реальных до фантастических. Много успел повидать Юрий Тащилкин на своем веку (в августе писателю исполняется 81 год), поэтому в его рассказах и повестях россыпь жизненных наблюдений и уроков.

Добытчик

– После изгнания немцев из Сталинграда мы жили в 15 минутах ходьбы от вещевого рынка, недалеко от металлургического завода «Красный Октябрь», – вспоминает Юрий Евгеньевич. – Улица называлась Карусельная, сейчас это 39-я Гвардейская. Время было голодное, каждый рубль, каждая копейка на счету. Мой дедушка торговал на рынке газетами и журналами, я повадился с ним ходить. Дед не просто продавал: он зазывал покупателей, приплясывал вокруг своей тележки с газетами, живо и в красках рисовал самые интересные напечатанные факты. Как говорила моя мама, дед «торговал внавяз», но имел успех. Помню, как однажды мама непривычно рано вернулась с работы и спросила бабушку, где я. Услышав, что на базаре, она тут же рванула на рынок, жестко схватила меня за руку и буквально потащила за собой. А я, как провинившаяся собачонка, бежал рядом, со страхом ожидая трепки. И не напрасно. Выпорола меня так, что я до сих пор помню подробности того наказания. (Улыбается.)

Однако на следующий год летом я опять появился на рынке. Но теперь в самостоятельной роли продавца воды. Не знаю уж, чем объяснить, но мама не протестовала, чтобы я в жару из одного ведра и одной кружки поил за пятак страждущих. Попробовал скопировать манеру деда, зазывая народ. Ко мне подходили дяди и тети, к концу дня я продал несколько ведер воды. Себе купил плюшку. Сейчас понимаю, что надо было купить и маме, и бабушке с дедушкой. У нас было трудно с деньгами, и я их берег, очень боялся истратить. С гордостью выложил свои пятаки перед мамой, она улыбнулась и сквозь слезы проговорила: «Добытчик ты мой!».

Наверное, я живу за двоих

– Услышав мою фамилию, люди, как правило, улыбаются – дескать, тащит что-то или тащится от чего-то. Раз, помню, приехал с лекцией в один из районов области.

Меня представляют: лектор из Волгограда, преподаватель политехнического института, автор ряда научных статей и т. д. Юрий Евгеньевич Тащилкин. После последних слов в зале раздается гомерический хохот. Ничего не понимаю. Читаю лекцию, смех постепенно затихает. У сопровождающей меня местной девушки потом спрашиваю: «А почему все смеялись?» Отвечает: «Да не берите в голову, у нас чуть ли не вся деревня Тащилкины».

Рассказ о себе писатель перемежает размышлениями о жизни, порой очень личными.

 – Знаете, быть может, кому-то я покажусь странным, но мне кажется, что я дожил до стольких лет неспроста. Отец в 33 года на войне пропал без вести, вот живу я за него и за себя. Отца Юрия Тащилкина звали Евгений, одну из книг «Через две войны» писатель посвятил отцу. Часто писатель книги подписывает псевдонимом Евгений. Все это дань памяти своему родителю.

? – Юрий Евгеньевич, а как можно писать о войне, если сами не воевали?

– Помогает знание истории, но гораздо больше дают реальные рассказы воевавших людей. Бывают настолько потрясающие истории, что самому такого не придумать.

? У вас есть книга «Записки неизвестной женщины». Сложно мужчине писать от имени женщины?

– Просто. Очень просто, если ты сам по жизни влюбчивый человек. Если помните, Фет влюбился в 80 лет. А чувства – штука всегда непредсказуемая, и неважно, женщина ты или мужчина. Я первый раз влюбился в пятом классе. Мечтал, что, когда вырасту, женюсь на этой девочке. А тут еще наша классная учительница ради наведения дисциплины затеяла нас пересаживать. Я ее мысленно умолял меня с Лелей посадить, только с ней! Полина Андреевна будто услышала мои «молитвы». Я чуть не растаял от радости. Стал тщательней умываться по утрам, старательно чистил зубы. Завел носовой платок, стирал и гладил его. Чтобы не ударить в грязь лицом (Леля была отличницей), делал домашние задания. Стал задиристым и смелым, готов был защищать свою любимую девочку. Однокласснику влепил оплеуху, когда тот сказал гадость о Леле, дескать, хорошие оценки ей ставят потому, что папа начальник. Но однажды моя соседка по парте пришла сильно простуженной и надсадно чихнула, вся мокрота попала мне в лицо. Удивительно, что ее чих словно выдул из меня все любовные чувства, какие я имел. (Улыбается.) Вот вам и пожалуйста – от копеечной свечи Москва сгорела. А почему? Кто же знает…

? Вы много лет преподавали историю КПСС. Не разочарованы в этом предмете?

– Нет. Судите сами: мы с женой уехали работать по распределению как молодые специалисты. Во многом себе отказывали, но за год смогли набрать на первый взнос за кооперативную квартиру. А попробуйте сейчас получить квартиру.

? Какое занятие со студентами вам запомнилось больше всего?

– Когда была тема Великой Отечественной войны, я всегда проводил занятия на Мамаевом кургане. Группа студентов – человек 20 и я собирались у подножия Мамаева кургана. Мы потихоньку шли вверх, а экскурсовод рассказывал. Пока доходили до вершины, группа увеличивалась в три-четыре раза, к нам присоединялись гуляющие там люди. Для них это тоже был урок истории. Такие уроки памятны и приятны.

? Что самое сложное для писателя?

– Для меня лично сложно научиться делать хорошее вино. Один год поставил два ведра винограда, все ушло в уксус. Ну, думаю, на следующий год я не повторю своих ошибок. Опять поставил два ведра. И опять вылил за негодностью. Должен же во мне, наконец, проснуться винодел?! Шучу. А если серьезно, то сейчас сильно подводит зрение. Лишен возможности читать, поэтому испытываю большой голод материала. Вот пьесу придумал, даже написал половину, но хотелось бы почитать реальные жизненные истории. Они как живая вода. А вообще писатели, как я считаю, повернутые на голову люди. В том смысле, что не писать не могут, живут не во времени, а в вечности. И отказаться от этого нет сил.

Наталья Хайрулина