Волгоградец 16 лет провел в трудовом рабстве

Ежегодно в России пропадают более 100 тысяч человек. В течение месяца до 90 % потерявшихся благополучно возвращаются домой. А куда же деваются остальные? Один из вариантов ответа на этот вопрос – трудовое рабство. Первые среди кандидатов на «загадочное исчезновение» – люди, страдающие психическими заболеваниями, и алкоголики, разгуливающие по улицам в пьяном виде.

Как прошли последние 16 лет вашей жизни? Кто‑то достиг совершеннолетия, кто‑то завел семью, построил дом, объездил полмира или стал воротилой бизнеса. А для волгоградца Юрия Ткачева эти годы прошли как один день. Все это время он был закован в цепи и пас баранов в степях, где только непрекращающийся ветер и злое солнце. Сегодня волгоградец наконец‑то дома и с трудом пытается начать новую жизнь.

Пастух поневоле

– Я только помню, что был на вокзале, а потом стало темно, очнулся я в каком‑то сарае, – рассказывает мужчина. К своим 57 он превратился в старика, который с трудом может обслуживать себя. Из-за врожденной интеллектуальной отсталости он не завел семью, вплоть до исчезновения жил с родителями. Помогал по хозяйству, выполнял домашнюю работу. Однако в 2002 году оказался не в том месте не в то время.

– Он у нас в совхозе работал, не пил и не курил никогда, – рассказывает племянник Сергей, который ухаживает теперь за дядей. – Я сам тогда маленький еще был, но когда он пропал, все будто оборвалось.

– Вы были там одни? – интересуюсь я.

– Нет. Там было много людей, калмыки, дагестанцы, женщины и мужчины. Все были, – взволнованно перечисляет Юрий Георгиевич. – Русских пьяных вывозили прямо с улицы, их было много, они часто сбегали, но привозили новых. А калмыков покупали, как скот. Они все молодые были, работящие.

– А кто был главным, его помните? – продолжаю вытягивать воспоминания.

– Хозяин, – бледнея произносит Юрий и замолкает.

– Какой он был, что делал с вами?

– Он меня бил, заковывал в цепи и бил, – стараясь не смотреть в глаза, говорит мужчина.

На помощь приходит Сергей: за время после возвращения дядя поведал ему много историй. Первое время Юрий Георгиевич плохо спал, бредил ночами. Иногда во время бессонницы сознание прояснялось. Хотя с уверенностью сказать, что из сказанного правда, нельзя: за столь долгий срок в голове больного человека все могло перемешаться.

– Все время нахождения там он пас овец, – говорит Сергей. – Пробовал несколько раз бежать, но его ловили и заковывали цепями ноги и руки. В пять утра выгоняли закованного в поля, где он до самого вечера следил за стадом.

– Да, триста штук, очень много их было. Трудно одному, – вмешивается Юрий Георгиевич.

Цепи настолько повредили руки, что поначалу он не мог держать в руках ничего тяжелее ложки. Да и со столовыми приборами пришлось знакомиться заново, в плену ели только руками.

Ужасы плена

– Нас кормили только потрохами, оставшимися от разделки баранов, – вспоминает узник. – Еще было какое‑то пшено, все это варили и скидывали в один большой таз. Все, кто был в комнате, набегали и разбирали. Иногда кому‑то не доставалось. Приходилось голодать.

– Может, на праздники, на Новый год давали что‑нибудь вкусное?

– Нет. Всегда кишки, и все. Даже хлеба не было.

По словам мужчины, хозяин никогда не заботился о гигиене, белье на кроватях не менялось годами.

– Спать там не хотелось: привезли пьяного, он все облевал, грязь и вонь. Как на такое лечь? Когда тепло, в поле спал, с баранами, зимой с ними же, но в сарае на сене.

На момент пленения Юрию Георгиевичу было 40 лет – это был здоровяк весом более 100 кг! По словам племянника, дядя запросто тягал мешки картошки, когда запасались на зиму. За 16 лет непосильного труда из него выжали все соки, он вдвое похудел. Жуткие условия отозвались болезнью почек и дикими болями. Однажды он уже не смог подняться на работу.

– Хозяин сначала бил его, думая, что он прикидывается (УЗИ впоследствии показало, что многие внутренние органы у мужчины деформированы. – Прим. ред.), а когда понял, что человек просто выдохся, видимо, просто выгнал, – говорит Сергей.

Мама сына не дождалась

Нашли Юрия на трассе недалеко от Калмыкии. Мужчина бесцельно брел по дороге среди полей. У него не было паспорта, он с трудом вспомнил свое имя и где жил.

– Нашедшим оказался местный фермер, приютил, сделал пас-

порт, потом привез к нам, но с просьбой оставить у себя. Не знаю, что он хотел с ним делать, может, опять поставить пасти баранов, – говорит Сергей. – Но мы, конечно, никуда его не отпустили.

Первым делом Юрий Георгиевич поинтересовался, где родители. Они до последнего верили, что сын живой.

– Мама умерла, не успел ее похоронить. А отца проводил, – вздыхает Юрий Ткачев. – Когда страшно было, только о них думал.

Где держали пленника и кто, наверное, уже никто не узнает. Говорят, на полях Юга России работают сотни таких «потерянных» людей.

–  Уголовное дело заводить не стали, кому нужны «висяки»? Хватит и того, что он значился в розыске столько лет, – продолжает

Сергей. – Сейчас главное для нас – возобновить его пенсию, чтобы было на что жить.

В поисках правды

До исчезновения Юрий Георгиевич получал выплату по инвалидности. По закону для подтверждения группы нужно проходить ежегодное переосвидетельствование. По понятным причинам мужчина не мог являться на обследования.

– В 2003 году ему должны были дать пожизненную группу, но он пропал. Сейчас мы пытаемся доказать, что он просто не мог приходить, а не выздоровел, как уверены в бюро медико-социальной экспертизы, – поясняет Сергей.

Несмотря на тяготы жизни и ухудшение общего состояния здоровья Юрию Георгиевичу после обследования присвоили III группу инвалидности и отправили искать работу. Человеку, который не может выйти один из дома и с трудом держит в руках ложку. Вряд ли он сможет трудоустроиться. А жить на что-то надо...

– Мы сейчас снимаем ему комнату, чтобы он был рядом, без ремонта, со старой мебелью и то выходит семь тысяч рублей, – говорит племянник. – У всех у нас семьи, мы люди небогатые. На ту пенсию, что ему пророчат – 8 тысяч рублей, я не понимаю, как он должен жить…

А еще освобожденный пленник не может наесться.

– Если перед ним поставишь кастрюлю супа,  –  рассказывает Сергей, – он съест все до дна.

Весь разговор Юрий Георгиевич внимательно слушает и кивает головой. Я решаюсь на последний вопрос:

– Вы хотели бы наказать человека, державшего вас в рабстве?

– Нет, – ни на секунду не задумавшись, отвечает он. – Мне жить хочется, а не воевать.

Маргарита Бабанова

© Фото: ИД «Волгоградская правда» / Сергей Григоренко.

ДЛЯ СПРАВКИ

Как искать пропавших людей?

– Если человек пропал, первым делом нужно бежать в полицию, не выжидая сутки, – говорит Лариса Селянинова, координатор волонтерского поискового движения «ВолгоСпас». – В таких делах не стоит медлить ни минуты, тем более не начинать самим искать детей. Даже если в 90 % случаев человек возвращается домой, всегда помните про те 10 %, когда случается трагедия.

После того как полиция информирована о пропаже человека, нужно начинать поиск самостоятельно. Обращаться во всевозможные волонтерские организации, делать публикации в СМИ, расклеивать ориентировки (с фото, внешними данными и одеждой, в которой пропал), помещать ориентировки можно вплоть до рекламных билбордов. Всегда указывать контакты связи: телефон родственника либо номера волонтеров. Если подавали заявление в полицию, укажите номер телефона МВД.

– Обращения о без вести пропавших людях мы получаем ежедневно, – говорят в ГУ МВД по Волгоградской области. – Первые 24 часа после обращения удается обнаружить 90‑95 % пропавших. Заявление нужно писать сразу же, как появились подозрения о пропаже. Ждать возвращения человека в течение трех суток большая ошибка.

Не думайте, что поиски человека закончатся спустя 10 дней, по закону полиция обязана заниматься поиском человека в течение 15 лет.

– Вопреки сложившимся стереотипам жертвами трудового рабства становятся чаще всего не бездомные и не маргиналы. Портрет потенциальной жертвы – это мужчина 25‑50 лет, которого нужда подталкивает идти на отчаянные меры для того, чтобы прокормить себя и семью, – рассказывает Олег Мельников, руководитель организации по поиску людей «Альтернатива». – В отчаянии они отправляются в большие города, соглашаются на любую работу, а попадают в рабство. Чтобы избежать такой участи, очень важно обдуманно подходить к вопросу заработка вдали от дома.

Если человек все же решил уехать работать в чужой город, нужно не терять связь с близкими и соблюдать следующие меры предосторожности:

– Никогда и никому не отдавать свои документы и внимательно следить за тем, чтобы они не потерялись и не были украдены.

– Если документы исчезли, следует вернуться домой, а не пытаться искать работу без документов.

– Избегать «черного списка» мест работы вербовщиков. Прежде всего это вокзалы. Именно там злоумышленники находят жертв.

– При любом перемещении нужно сообщать близким свои планы, пункт назначения, имена и контакты нанимателей, номера автобусов и т. д.

– Бывает, что вербовщики предлагают жертвам работу поблизости, а когда те соглашаются, приглашают отметить удачную сделку. Этого также делать не следует, так как злоумышленники могут подмешать в спиртное снотворные препараты, чтобы затем увезти жертву в отдаленные регионы.

Куда обращаться?

Региональная общественная организация «ВолгоСпас-Поиск пропавших детей», телефон 8‑905‑397‑94‑56.

Поисково-спасательный отряд «Спас-34», телефон 8‑904‑75‑08‑078.

Телефон доверия следственного управления СУ СК РФ по Волгоградской области: 8 (8442) 23‑66‑83.

Телефонная линия «Ребенок в опасности»: 8 (8442) 24‑07‑69, с мобильных 123.

Всероссийский поисковый отряд «Лиза Алерт»: 8‑800‑700‑54‑52.

Поисковая организация людей, попавших в трудовое или сексуальное рабство, «Альтернатива»: 8‑800‑550‑71‑40 и 8‑965‑345‑51‑61.