Василий Бочкарев: «Молодые драматурги соревнуются в умении вызвать шок»

Народный артист России Василий Бочкарев сыграл на сцене Малого театра больше 30 ролей. Он является обладателем «Золотой маски» и уже котороый год входит в состав жюри главного театрального конкурса России. Актер рассказал "Вечерке", чем грешат современные режиссеры и почему считает себя дилетантом в искусстве дубляжа. 

? Василий Иванович, вы точно последний из могикан, настоящая легенда театральной жизни России. Работали с крупнейшими театральными режиссерами Андреем Гончаровым, Анатолием Васильевым, Борисом Морозовым. Молодые актеры следят за вашей игрой с упоением. Как вы относитесь к статусу мэтра?

– Когда-то я прочитал, что в жизни человека есть два пути: гениальность и святость. Об этом я говорю и своим ученикам. Если вы не пошли по пути святости, то должны совершенствоваться в профессии. А профессия актера – это препарирование себя как человека. Унести из театральной среды ты ничего не можешь, только что-то внести. Свои нервы. Свою душу. Но не упиваться своим величием, один ты никто. Ведь дело даже не в том, какая роль, а в том, с кем ты ее разделишь. Была у нас такая актриса, Наталья Демина, она говорила, что главное не выиграть роль, а выиграть партнера. Я до сих пор учусь и счастлив делать это со своими молодыми коллегами.

? Будучи на службе в академическом Малом театре, вы в то же время сотрудничаете с театром "Школа современной пьесы". Сыграли в двух спектаклях по произведениям Евгения Гришковца. Как удается совмещать и нравится ли вам, что делают молодые драматурги?

– Честно говоря, игры в театре Гришковца мне достаточно для погружения в мир современной пьесы. Мне 74 года, и этой капли мне с лихвой хватает, чтобы себя проверять как актера. Что до молодых драматургов, я уже не первый год наблюдаю за соревнованием – чем же шокировать публику. Как члену жюри "Золотой маски" мне приходится смотреть много спектаклей. Последний, который вызвал во мне бурю актерского непонимания, – "Пьяные" Ивана Вырыпаева. Все действия актеры изображают из себя пьяных людей. Но такое ощущение, будто они не знают, что такое пьяные. Где разговоры? Где поиск смысла жизни? Сплошной эпатаж. Лишь только одна актриса, очень хорошая актриса, пытается играть. Она несет свою человеческую сущность, несмотря на поставленные режиссером условия. По всем традициям Товстоногова, выходя на авансцену, рассказывает зрителю о своем одиночестве. Время в этот момент останавливается. Это и есть искусство, и неважна уже драматургия.

? Я так понимаю, это обычная практика для "Золотой маски", когда номинируются актеры без привязки к режиссуре? Вы сами взяли "Маску" за роль Прибыткова в "Последней жертве", хотя спектакль на премию выдвинут не был.

– В этом году я отсмотрел 35 спектаклей. Конечно, были и совсем провальные, когда зрители выходили из зала, и даже актерская игра тут не спасала, но попадались и настоящие шедевры. Получил "Маску" замечательный спектакль мастерской Петра Фоменко "Сон в летнюю ночь" (главную женскую роль играет Ирина Горбачева, популярный интернет-блогер). Режиссура и актерская игра продолжают традиции Петра Наумовича. Есть свойственное для его спектаклей легкое дыхание, свет и любовь. Все, что он нес зрителю. Все, что он проповедовал. Есть молодежь.

Видел замечательный спектакль Юрия Бутусова "Бег". У каждого члена жюри есть свое мнение, часто мы не совпадаем. Там играют потрясающие актеры. Будет возможность – обязательно посмотрите этот спектакль.

"Кабаре Брехта" - второй спектакль Бутусова, представленный на "Маске". Тоже очень интересная работа. Актеры, ученики Юрия Бутусова, поют и на английском, и на французском, танцуют и играют на разных инструментах.

Был прекрасный спектакль красноярского ТЮЗа "Ализа", про Алису в стране чудес.

В целом же для современной режиссуры характерен поиск формы. Все мастерство и жанровое разнообразие пытаются представить только через нее. Это однобокий подход к классике. Меня как актера Малого театра это напрягает. Изживает себя величайшая культура слова. В этом году был спектакль, где 47 раз было произнесено слово "говно" и в таком же количестве слова "ссать". И всуе прозвучало слово "бог". И этот спектакль получил "Маску". Зачем? Почему? Русский язык – это океаны слов. Актеры и режиссер забывают, что внимание публики можно завоевать одним жестом, единым словом. Такие актеры сейчас уходят. Мы испытываем ностальгию по старой школе.

Были спектакли, о которых я бы вообще хотел забыть. Они поставлены известными режиссерами, но проходные для зрителя.

? Василий Иванович, разговаривая с вами, невольно пытаюсь услышать в голосе нотки знаменитого волшебника Дамблдора из фильмов по "Гарри Поттеру". Признаюсь, у меня этого так и не получилось. Как удается говорить не своим голосом и что для вас дубляж?

– Как только меня начинают спрашивать про дубляж, у меня начинают трястись ноги (улыбается). Каждая профессия предполагает обладание некоторыми способностями. В дубляже это слух, реакция, голос. И еще одна способность, которая мне очень трудно дается. Когда я вижу артиста на экране, я не понимаю, что он хотел дать своему персонажу. На это требуется время, и пока я не стану соавтором, соучастником, мне сложно озвучивать персонажа. Но времени всегда очень мало, я не успеваю. А когда не успеваю, получается не очень. Несмотря на это, работая с микрофоном, я ловлю кайф оттого, что наделяю героя жизнью. И он начинает жить сам по себе. Бывает, ко мне приходят и говорят, что вот слышали мой голос в фильме и как я потрясающе озвучил, а я даже понять не могу, о каком фильме речь. Иногда бывает – сам себя слышу и с удивлением узнаю свой голос. Мы ведь не смотрим фильмы, мне дают кадр и коротко рассказывают о жизни персонажа и ситуации. Облегчает профессию дубляжа и то, что многие фильмы – это набор клише, особенно детективы.

? То есть вы пока не готовы учить дубляжу юных коллег?

– В дубляже я дилетант. В советское время у нас были потрясающие мастера: Евгений Весник дублировал Мастроянни, Владимир Кенигсон гениально озвучивал Луи де Фюнеса. Я перед ними просто мелкая сошка.