Валентина Евстигнеева, вдова ветерана Великой Отечественной войны: «Маршал Жуков настрелял нам уток»
Петр Евстигнеев брал Берлин, штурмовал бункер Гитлера, имеет многочисленные награды за смелость и мужество. Но на первый парад Победы в Москве герой Великой Отечественной не попал – не хватило двух сантиметров роста.
9 мая у Петра Гавриловича – день рождения. В редакцию обратилась вдова бойца: "Нельзя ли в память о муже написать в газете, что, дескать, был такой скромный человек, жил и воевал и никогда не считал себя героем". С удовольствием выполняем просьбу и посвящаем этот материал всем солдатам, защищавшим рубежи страны в годы войны.
«Свистит – не бойся, шипит – падай!»
Петр Евстигнеев родился в 15 км от Бородинского поля, в цветущей пене яблонь и вишен. Его родная деревня называлась Сахаровка. И сколько бы потом Петр не сыпал сахара в чай, ему не возбранялось – «из Сахаровки же!» А вот жизнь складывалась несладко. Родители умерли рано, воспитанием Пети занимались братья.
В 1944 году 15-летний подросток добровольцем пошел на фронт. «Свистит – не бойся, а шипит – сразу падай!» – напутствовали бывалые солдаты. Начинал воевать с Ковеля (Польша), затем Берлин. 301-я стрелковая дивизия брала в «сердце Германии» почтамп, банк, шоколадную фабрику, где, кстати, загрузили рюкзаки плитками шоколада (вы же помните, Евстигнеев из Сахаровки!).
– Петр рассказывал, как они брали бункер, где сидел Гитлер. Когда туда ворвались, увидели множество кабинетов с трупами немецких генералов. Действительно, все это походило на волчье логово, – говорит Валентина Евстигнеева.
«Хоть часок побыл танкистом!»
Командир полка приказал наступать в направлении населенного пункта Вербиг. Батальон продолжал идти вперед, отстали соседи слева и справа, где-то задержались артиллерия и танки. Комбат, понимая, что без мощной огневой поддержки ему не пробиться, попытался связаться со штабом полка – не получалось. Вызвал связного Петра Евстигнеева.
– Проберись в штаб, он у станции Вербиг, скажи, что ждем артиллерийской поддержки. Действуй!
Евстигнеев, укрываясь за кустами, пробирался по балкам, прислушиваясь к каждому шороху. Уже почти у самой станции он приметил кучи хвороста. «А ведь этого не было раньше», – насторожился солдат. Присмотрелся – за кучей сухих веток два вражеских танка! Обойдя станцию, Петр добрался до населенного пункта и разыскал штаб полка. Доложил: с открытого фланга подобрались немцы и хотят устроить ловушку. Вскоре к штабу подошли четыре наши танка.
– Садись, Евстигнеев, покажи дорогу, чтобы внезапно атаковать врага, а потом с танкистами доберешься в свой батальон.
Тяжелые машины обошли засаду и обрушились на противника. На головной командирской машине Петр вернулся к своим.
– Смотрите, в танкиста преобразился наш Петро! – приветствовали его ребята.
– Хоть часок, а побыл в танкистах! Любуйтесь, какую подмогу вам привел, – со свойственным ему юмором парировал Евстигнеев.
В паре сантиметров от исторического парада
После войны Петра Евстигнеева хотели послать на парад Победы в столицу, но рост подкачал, не хватило двух сантиметров до требуемого стандарта, там же все на подбор. Жена посоветовала схитрить, набить под пятки бумаги. Петр улыбнулся и сказал, что такой номер не пройдет. Их мерили босыми и обнаженными.
– Петр очень хотел на парад, расстроился сильно, но быстро отошел. Он вообще по жизни оптимистом был, не впадал в уныние и не умел долго обижаться, – рассказывает Валентина Ивановна. – За всю жизнь только один раз со мной с неделю не разговаривал. Дело бытовое: клал ячейку яиц в холодильник, она выскользнула, весь хрупкий десяток оказался на полу. Петр присел на корточки, стал собирать уцелевшие. Я как раз зашла на кухню, вижу такое «яичное побоище» и чисто машинально шлепнула мужа по макушке. «Я на тебя за всю жизнь пальца не поднял, а ты!»
От ворот поворот
Едва отгремели залпы победы, Евстигнеева командировали в Москву учиться на механика самолетов, а после училища отправили в Германию. В первый долгожданный отпуск Петро мчался к брату под Тулу. Купил заграничный костюм, видный парень! С кампанией молодежи увязался встречать незнакомых ему девчонок с «кукушки» (так называли поезд до Тулы). Одной из незнакомок была Валюша, которая училась в Туле в техникуме на экономиста. Волосы цвета ржи, вьющиеся, многих парней сводили с ума.
– Вообще я сразу поступила на медицинский, но папа мне сказал: «иди куда хочешь, дочка, но только не туда. Не дай бог война – тебя в первую очередь заберут!", – улыбается Валентина Ивановна, вспоминая заботу отца.
Петр пригласил Валю в кино, а тут знакомый парнишка встрял: «Можно мне с вами?» – «Можно». Так втроем и ходили. Правда, Валюшино сердце от любви не разрывалось. А мысли о замужестве были дальше, чем северный полюс. Но однажды отец огорошил:
– Петро тебя сватал. Хочет, чтоб ты за него замуж вышла, только он уедет на год, с собой тебя взять не имеет права.
– Ну нет, это я даже в кино ни с кем сходить не смогу, все будут пальцем показывать, «мужняя жена». Да и разонравиться за год он мне может. Отец послушал меня и дал Петру Гавриловичу от ворот поворот.
«Маршал Жуков нам уток настрелял!»
Отпуск закончился, Петр уехал. Прошло дней 10. Приходит Валя домой, а там сидит жених «в отставке». «Пойдем, Валя, в кино сходим, фильм интересный, «Поезд идет на Восток" называется!»
– Сидим, смотрим. Потом он говорит: "вот и мы с вами, Валя, скоро на Восток поедем". Почему, думаю, на Восток, Германия-то вроде на Западе. В то время все рвались в Германию, зарплаты там были хорошие, а Петр ради женитьбы сменил «место под солнцем» на незавидное – Челябинск. Целый год после свадьбы он меня на "вы" называл.
По дороге на новое место назначения купили две вилки, две ложки, пару кружек (на большее денег не было). На оставшиеся три рубля Петр погулял в парикмахерской: «Девчата, сделайте меня красивым в размере трех рублей!» Служба обязывала быть "в форме".
После Челябинска молодая семья пять лет провела в Шадринске. Туда, по словам Валентины Ивановны, на охоту приезжал Жуков. В один из дней собрал всех жен военных и поинтересовался, как те помогают нести службу своим мужьям. Просил их холить, любить и лелеять.
– В нашем доме жил начальник автороты, привозил и раздавал уток всей роте. Мы смеялись: «Жуков нам уток настрелял!»
"Наполеон" для Петеньки
Затем будет еще много казенных квартир – такова судьба военных. Вместе супруги прожили 46 лет, воспитали сына. Петр Гаврилович был безумно добрым, вспоминает Валентина Евстигнеева. На улице ни одного ребенка не пропускал: нос вытрет, пошутит, даст конфету. Знакомые и друзья звали этого человека не иначе как Петенька.
Однажды соседка пригласила чету Евстигнеевых на день рождения.
– А торт будет? – первым делом поинтересовался Петр.
– Конечно, Петенька, испеку «Наполеон»!
В тот именинный вечер Евстигнеев как всегда был душой компании, танцевал, шутил. А спустя месяц его не стало. Через год раздался звонок в дверь. Соседка. «Вот – Наполеон. Для Петеньки».
К Валентине Ивановне и в этом году 9 мая придут друзья, по негласному закону День Победы и день рождения мужа всегда отмечали только у них. Обязательно вспомнят мягкого, доброго и светлого человека Петра Евстигнеева, который «жил и воевал».
