Как приготовить постапокалиптическое печенье
Даже если вы не любите постапокалипсисы, прочтите книгу Эдуарда Веркина «Остров Сахалин». Там подробно расписано, что может стать с нашей жизнью и питанием, если мы будем продолжать так же бездумно обращаться с природой.
Жареные крысы и радиоактивная рыба
«Я закрыла глаза, но все это железноугольное движение осталось в моей голове, а каракат катил, покачиваясь и подпрыгивая; вдоль обочины вереницей шагали люди, покрытые язвами и струпьями, с разъеденными лицами и отгнившими ушами, на плечах они несли стожки связанной сушеной рыбы, рыба вкусно выглядела и вкусно пахла, это был лосось, или морской окунь, или еще какая рыба, в рыбах я плохо разбиралась, особенно в морских. Артем не обратил внимания, а вот я была удивлена, Сату же ответил, что это как раз те самые терриконовые углетаски, рыбу они могут употреблять безо всякой опаски, поскольку все равно проживут недолго и разрушительные последствия от горбуши не успеют сказаться в столь непродолжительный срок. Это, кстати, одна из немногих привилегий углегорских шахтеров, скудное и убогое питание при жизни, и изобильный стол из рыбы и морепродуктов перед смертью; кстати, Сату заметил, что многие идут на угольные копи как раз из‑за этой возможности, поскольку для остальных жителей рыбный промысел, разумеется, запрещен».
Другие люди питаются попроще. Жареными крысами, например.
«– Я тебя, парень, помню, – Чек указал на Кадо пальцем. – Твоя мать торговала солеными крысами в корейском квартале, это были самые дрянные крысы на всем побережье, она надувала их через трубку, чтобы они выглядели упитаннее…».
И воспоминаниями о старых днях.
«Зубы поблескивают, Человек с удовольствием в них посмотрелся, как в зеркало, подышал на них. Свои новые железные зубы он выменял на йод, йод он украл в фельдшерской, в фельдшерской он помогал препарировать трупы.
– Раньше у нас этой рыбой свиней кормили… Ты знаешь, что такое свинья?
– Видел, – ответил я.
– На картинке. А я еще живых застал! Восхитительные животные! Умные, неприхотливые, вес быстро набирают, а жрут все подряд. Ты знаешь, сколько блюд можно приготовить из обычной свиньи? Десятки… Нет, сотни великолепных блюд! Свиные уши, шашлык, кебаб… Я вчера видел собаку.
Приехали, подумал я. Он видел собаку. Нехороший признак. На соседней сопке жил Кочан, он тоже начал видеть собаку. Говорил, что по вечерам к нему приходит и смотрит. Повесился. Я сам его труп снимал, а потом сдавал.
Чек посмотрел на меня ехидно.
– Думаешь, я соскочил? – усмехнулся он. – Нет, я не соскочил! Я ее точно видел! Ханы завели собаку.
– Не знаю…
– Точно! Настоящую собаку! Ты представляешь, сколько блюд можно сделать из собаки?! Котлеты! Собака на ребрышках! Собака под маринадом! Собака по‑польски! Томленые спинки! Собака, запеченная с грушами…
И так тринадцать минут подряд.
На собаке с имбирем Человек сбился и сказал:
– Шторм идет».
Те, кто умеет охотиться, могут разнообразить стол дичью.
«К концу первой недели убили и зажарили оленя, но съели только половину, а остальное мясо засолили впрок. Надо было по возможности отдалить тот день, когда придется есть синее мясо попугаев-гуакамайо, бьющее в нос мускусом».
Щи, поднимающие больных с постели
Но нормальная еда в книге тоже встречается. Она особенно вкусна из‑за невозможности ее приготовить.
«Мама готовила вареники, и обязательно четырех сортов – с вишней, с картофелем и луком, с творогом, с грибами; мама лепила их ловко, пальцы мелькали так быстро, что я никогда не успевала раскрыть секрет их конструирования.
В это время бабушка и мама разговаривали только о двух вещах – о Деусу и о еде, остальные разговоры не приветствовались и даже возбранялись… Я забиралась в пространство между печкой и стеной, так что с одной стороны блестели глазированные изумрудно-оранжевые изразцы, гладкие и теплые, а с другой стена, пахнущая настоящим деревом, закрывала глаза и слушала, потому что после рассказов о нелегкой доле непонятного и забытого Деусу всегда следовали рассказы про еду. Не про такую, какая у нас сейчас, а про настоящую, какую еще застала моя бабушка.
Конечно же они начинали со щей, каждый год они начинали со щей, с обсуждения блюда, которое в семье бабушки готовилось по традиционным рецептам. Я знала, что такое щи, однажды бабушка сварила их, получилось необычайно вкусно, но бабушка осталась недовольна, хотя и потратила на приготовление целый день. Некоторых ингредиентов, таких как репа, соленые грибы, квашеная капуста и корень сельдерея, найти не удалось, отчего щи удались хотя и суточные, но совершенно не настоящие. А настоящие…
Бабушка закатывала глаза и рассказывала, какими были истинные суточные щи, как они поднимали с постели тяжело больных, вселяли в людей веру и просветляли разум; как бульон из правильных щей разливали по бутылкам и несколько его сквашивали, и в результате этой процедуры получался невероятно бодрящий и питательный напиток, его хранили на льду и пили в жаркие дни в обед. Бабушка открывала нам рецепт этого удивительного блюда и, едва рассказав про него, начинала рассказывать про пироги.
Пироги бабушка тоже пекла, их в нашей семье любили все, в том числе и отец, равнодушный к той, русской кухне. Обычные пирожки с ягодами, или с сыром, или с рубленым луком и яйцом, или пусть с простым рисом часто появлялись на нашем столе, но бабушка имела в виду другие пироги, те, былые, большие, которые возможно было удержать только двумя руками, бабушка научилась таким у своей бабушки, которая жила еще в Архангельске.
Пироги с налимьей печенкой, жареным луком и раковыми шейками, кушанье, ныне утраченное навсегда. Да, налимью печень можно бы заменить печенью трески, но взять эту треску абсолютно негде, вся треска, обитавшая в море, была непригодна в пищу. Раковые шейки легко возмещались тигровыми креветками из садка, с луком никаких проблем, но без налимьей печенки это теряло всякий смысл. А налимья печенка в пироге с жареным луком получалась так хорошо, что многие, особенно те, кто пробовал эти пироги в первый раз, сильно прикусывали себе щеки, поэтому пироги эти следовало есть потихоньку, с раздумьями. И обязательно горячими, чтобы обжигаться кипящим соком.
Студень, блюдо, приводившее всех японцев в ужас, «русское мясное желе». Его надлежало делать неторопливо, без спеха, и не довольствоваться быстрым шестичасовым рецептом и ни в коем случае не осквернять ни желатином, ни агар-агаром – только двенадцать часов, только медленный огонь, а лук, петрушку и корень петрушки добавлять в самом конце, часа за полтора до готовности. Такого студня получается три глубоких чашки с ведра бульона, таким холодцом можно лечить больные суставы, с ним кости перестают скрипеть, становишься как новый.
Плов, который умел готовить мой прадедушка и рецепт которого был утерян в ходе исторических бурь и атомных вихрей. Плов, между прочим, целебное блюдо, и, хотя бабушка не знала, как правильно его стряпать, она помнила несколько случаев на своем веку излечения от туберкулеза и менее грозных заболеваний посредством употребления этого плова.
Разварная говядина с картофелем и помидорами, томившаяся на медленном огне, – от одного ее запаха отступали простудные заболевания.
Паштет из белых грибов и гусиной печени, настолько нежный и тонкий, что, попробовав его раз, человек понимал тщетность своего существования и начинал размышлять больше о вечном, нежели о телесном.
Бабушка рассказывала про соленые арбузы, которые слаще свежих и которые можно есть прямо с корками. Про удивительную бруснику, которую мочили с осени и доставали из погребов к первому льду, эту бруснику следовало есть с медом и толокном, и что слаще и вкуснее такой брусники ничего нет и не будет никогда, и в этом месте бабушка всегда смотрела на восток».
Печенье на соке
Сегодня мы приготовим печенье на фруктовом соке. У него довольно простой состав, его можно есть даже в постные дни.
«Я вспомнила Рождество, которое всегда отмечалось в нашей семье, вспомнила бабушку и маму, как они начинали готовиться к празднику заранее, дня за два. Они тогда перебирались в столовую и делали все как полагается: украшали стены хвойными ветками, вырезали бумажные фонари и готовили. Бабушка неспешно раскатывала песочное тесто, замешанное на яблочном и вишневом соке, на меду и на корице, разрезала его ножом на вытянутые ромбы и не спеша раскладывала на вощеной бумаге, не забывая произвести на каждом печенье узор вилкой».
Нам понадобится: мука пшеничная – 250 г, сахар – 50 г, сок яблочно-вишневый – 140 мл, крахмал кукурузный – 90 г, масло растительное – 100 мл, сода – 1 / 4 ч. л., соль – 1 щепотка, мед – 30 г, корица – 1/2 ч. л.
1. Смешать все ингредиенты. Должно получиться мягкое эластичное тесто.
2. Раскатать тесто скалкой и нарезать на ромбы. Наколоть вилкой узоры.
3. Выложить печенье на противни, застеленные пекарской бумагой.
4. Выпекать в разогретой до 200 градусов духовке 15–20 минут.
Приятного аппетита!
Вероника Скворцова. © Фото: ИД «Волгоградская правда» / Вероника Скворцова.
