Бомж Света: «…а потом мне отрезали лапы»

Жизнь бывшего бомжа Светланы трагична своей безыскусностью: после скитаний на морозе, куда ее выгнала из дома родная сестра, Свете ампутировали ноги – лапы, как она сама говорит.

«Уходи, сестра»

По некоторым данным, в России насчитывается 4 млн. бездомных людей. Мы привыкли воспринимать их как алкашей, потерявших человеческий облик. Зажав нос, мы проходим мимо. Нас бесит, как они пахнут, роются на помойках, существуют. Все дело в том, что мы видим в них агрессию. Но ведь они и сами жертвы.

О своей жизни бывший бомж Светлана Кукуева рассказывает равнодушно. Она родилась в Воднобуерачном Камышинского района 41 год назад. Закончила восьмилетку. Училась на швею. С мамой работала дояркой, пока не закрылся их колхоз-миллионер, а когда из жизни ушли мать с отцом, вот тогда все и пошло кувырком.

Свету мотало по селам, она начала пить, скитаться. В одно из таких скитаний она заложила в ломбард паспорт, да так и не выкупила. Новый ей выдавали уже в тюрьме в 2008 году – от нищеты приходилось красть.

О судимости Света стесняется рассказывать, как и о том, что побиралась. Лет пять назад она жила в Камышине с каким-то мужчиной, работала на хлебопекарне. Закончилось тем, что мужчина уехал, а на нее напали какие-то мужики, избили и проломили голову. В больнице ее еле выходили, кормили с ложечки – руки ее не слушались. Родной дом за время скитаний развалился и выписываться через три месяца пришлось к младшей сестре Жене в родной Воднобуерачный – никакого жилья и денег на съемное у нее просто не было.

Работы у сестры нет, зато есть дом, козы, куры, шестеро детей, гражданский муж и долги. Все прошлое лето Светлана работала на бахче, но деньги в конце работ она так и не получила – все ушло на погашение долга младшей сестренки.

А после Нового года сестренка сказала: «На тебе 111 рублей на проезд и уходи отсюда».

– Объела я ее, – говорит Света. – Я купила билет до Камышина и уехала туда.

Еще плясать буду!

– В Камышине к крестной пришла, но у нее свои дети, нет мне там места, – рассказывает Кукуева. – В подъезде стала жить. Кто хлеба вынесет, кто котлету, кто лимонад.

? Света, а вы побирались?

– Нет, нет, – машет руками она и опускает глаза.

Так она и жила, может, месяц, а может, три. А на дворе стояли лютые морозы. Ночевала иногда на улице. И однажды такая ночевка закончилась обморожением и ампутацией обеих ног.

– Мне мужчина встретился, пожалел, дал искупаться, а потом увидел, что у меня там, надел целлофановые пакеты на лапы и вызвал скорую, – говорит она. – Боли я не чувствовала. В больнице лапы обкололи и отрезали. Чувствовала, лишь когда кости пилили.

Она называет ноги «лапами», как будто она животное. Это страшно, но когда люди оказываются на улице, они уже через год утрачивают социальные навыки. Забывают, как пользоваться вилкой, что такое умываться, мыться. Они сбиваются в такие стаи, где есть старший – он самый сильный, есть ответственные за костер, за сбор банок и т. д.

? Не плакали, когда культи увидели?

– А куда деваться? Еще плясать потом буду! Я и не помню, когда плакала последний раз. Вот если только когда нам сериалы показывают, тогда плачу.

Из больницы Кукуеву привезли в Кировский комплексный социальный центр по оказанию помощи лицам без определенного места жительства. Здесь ей восстановили снова утерянный паспорт, снилс, выправили документы для получения пенсии и инвалидности. Готовят к отправке в дом-интернат.

– Здесь хорошо, – рассказывает Кукуева. – Кормят, фруктов много. В интернат готовлюсь, там обещали бесплатно протезы поставить. Хочу, чтобы сделали не 41-й размер ноги, как был, а 38-й, чтоб ножка маленькой была. А там и швеей начну работать, подзаработаю и к сестре поеду. А то она даже не знает, где я. Я на нее зла не держу. Бог ей судья. Я ж любила ее с детства, младшенькую.

Через дезинфекцию

Каждый второй клиент центра – это люди, которых, как Свету, выставили вон родственники.

– У нас дедушка живет уже три года, – рассказывает специалист по социальной работе ГКУ СО " Кировский комплексный социальный центр по оказанию помощи лицам без определенного места жительства" Екатерина Глухова. – Когда его привезли из больницы, в графе имя значилось «неизвестно». Он не разговаривает. Спрашиваешь: мол, жена была – кивает, дети были – кивает. На вопрос: «кто он» – молчит. Всеми правдами и неправдами выяснили, что он из Башкирии. Он не курящий, не пьющий, не асоциальный. Когда попал в больницу, с собой было чистое белье в пакетике, борщ в банке и котлеты. Разные ситуации бывают. Не обязательно, что бомж – это конченый спившийся человек.

Хотя бывают и такие – с вшами платяными и волосяными, грязные. Неслучайно одежда любого постояльца ночного отделения социальной гостиницы сначала проходит дезинфектор (даже если это тряпье пойдет в утиль, а вместо уничтоженной выдают новую). После этого медосмотр на предмет заразных болезней: кожных, инфекционных, венерических и т. д. Если таковые находятся, то ночует он в специальном помещении, а утром получает направление в поликлинику.

Кировский центр практически единственный, кто работает с бомжами в городе. Трудоспособные постояльцы содержатся здесь 30 дней бесплатно. За это время они должны найти работу. Если не нашли, то могут остаться на 150 дней уже за символическую плату. Нетрудоспособным помогают установить степень инвалидности, содействуют в оформлении всех документов и отправляют в дом-интернат на постоянное место жительства. Многие воспринимают это с облегчением – отмучились.

С бомжами борются деньгами

– В отличие от европейских, идейных, собратьев наши бомжи – это жертвы экономических и социальных потрясений, – рассказывает директор ГКУ СО " Кировский комплексный социальный центр по оказанию помощи лицам без определенного места жительства" Олег Шарашкин . – Это жертвы 90-х, те, кто не смог перестроиться с советского образа жизни, самые слабые, самые незащищенные, они не смогли найти выход и предпочли тонуть. И вернуться им оттуда в социум очень сложно. Прежде всего из-за отсутствия прописки. Ведь без нее не возьмут на работу, не дадут полис, не поставят на учет как безработного. Для того чтобы искоренить понятие «бомж» в своем наихудшем, грязном и наглом виде, нужно ввести это понятие в правовое поле.

В западных странах с ними борются методом… денег. Там, кстати, бездомные имеют свой статус, а вместе с ним и ответственность. По словам Олега Ивановича, там дают бомжу банковскую карточку, и ежемесячно капает пособие в размере 700 евро. Казалось бы, это очень много! Но на эту карточку не купить сигареты и алкоголь, а можно только социальные продукты и одежду в магазинах «секонд хенд». Этой карточкой бомж может расплатиться в социальной гостинице, в парикмахерской, в больнице. А чтобы ночевать в ночлежке, он носит с собой медкарту. Если полицейский увидит его пьяным, дурнопахнущим, спящим на лавочке – его арестовывают и отправляют на принудительные работы до 3 месяцев. Государство дает деньги, но взамен требует нормального поведения в обществе.

DNG